10 влиятельных фотографий по версии журнала TIME [18+]

Минуя языковые барьеры и культурные различия, фотографии продолжают информировать нас и просвещать, менять наши действия или мысли. В качестве доказательств этих слов журнал TIME из тысячи снимков отобрал 10 влиятельных фотографий 2014 года, запечатлевших драматичные сцены [за исключением селфи] и представляющих собой важные визуальные документы истории. Оказавшиеся в руках редакции авторитетного журнала в процессе сбора новостей в течение всего года, эти снимки не только поразили, но и изменили их.

Аудитория у фотографий значительно выросла благодаря интернету и смартфонам, и спрос на фотокарточки дня никогда не был таким высоким. Через социальные медиа и мобильные платформы фотографии распространяются с молниеносной скоростью. Это было особенно заметно в марте, когда Эллен Дедженерес руководила съемкой звездного селфи на церемонии вручения кинопремии «Оскар». Снимок собрал более одного миллиона ретвитов в течение первого часа; по состоянию на 13 декабря этот показатель превысил 3,3 миллиона, установив рекорд по количеству ретвитов.

© Ellen Degeneres
Эллен Дедженерес: «Все началось с шутки над Мэрил Стрип, потому что я обожаю ее и у нее отличное чувство юмора. План был такой: я спускаюсь в зал к Мэрил и говорю ей: «Давай сделаем селфи». И все для того, чтобы установить рекорд по числу ретвитов. Я знала, что она согласится, и что рядом будут и другие звезды, которые присоединятся, если я их попрошу [кстати, никто не знал о моей задумке. Это было неожиданностью для всех]. Знаменитостей должно было стать так много, что мне пришлось бы просить Мэрил нас сфотографировать. Если вы просмотрите запись снова, то сможете услышать, как я пытаюсь уговорить Мэрил выйти. Но Брэдли Купер настаивал на том, что справится — что он и сделал. План сработал. Знаменитостей было больше, чем я могла себе представить. Джаред Лето прибежал из другого конца зала. Брэд и Анджелина пришли из другого сектора. Там сзади где-то и Лайза Минелли. И, конечно же, справа и по центру вы можете видеть брата Люпиты Нионго. Это был невероятный момент спонтанности, который я никогда не забуду».

© Whitney Curtis
Уитни Кертис: «Я не был удивлен реакцией людей, последовавшей за убийством 18-летнего темнокожего, безоружного Майкла Брауна белым полицейским Фергюсона Дарреном Уилсоном. Я заметил расовую напряженность в Сент-Луисе после приезда в город. 11 августа стал моим вторым днем съемок беспорядков. В ту ночь я работал у импровизированного монумента Брауну, когда услышал, как поджигают канистру со слезоточивым газом. После этого я рванул к главной дороге, где 23-летний Рашад Дэвис стоял с небольшой группой людей на тротуаре с поднятыми руками. Я повернулся и отошел от группы, чтобы запечатлеть присутствие органов правопорядка. Некоторые офицеры были в тактическом обмундировании с оружием в руках, а позади них было припарковано несколько бронетранспортеров. Вдруг я почувствовал резкую боль в колене, и мне потребовалось некоторое время чтобы понять, что полицейский выстрелил в меня резиновой пулей. Я быстро побежал к стоянке, чтобы укрыться за автомобилями и в этот момент я увидел группу офицеров за углом и Дэвиса с поднятыми руками. Стражи правопорядка повалили его на землю и арестовали».

© Daniel Berehulak
Даниэль Берехулак: «Я освещал эпидемию лихорадки Эбола на протяжении более чем двух недель. Мой день начался с сопровождения команды медиков в центр по борьбе с лихорадкой. [Там] Я заметил 8-летнего Джеймса Дорбора, лежащего в грязи в муках. Отец мальчика в хирургических перчатках пытался напоить его кокосовой водой, но тот отказывался. Я схватил бутылку воды и бросил ее Эдварду, отцу Джеймса. Я продолжал напоминать себе, что все вокруг меня — потенциальные переносчики Эболы, поэтому не подходил слишком близко. В течение трех часов я наблюдал, как ухудшается здоровье Джеймса. Сначала он сидел, но потом стал слишком слаб. Лежа под навесом, он начал биться в конвульсиях прямо перед моими глазами. Через минуту он умер. Его отец никак не мог смириться с потерей сына. Люди вокруг, выражавшие слова поддержки и пытавшиеся хоть как-то помочь, постепенно замолкали. Тело Джеймса и его глаза продолжали двигаться, а Эдвард все еще пытался напоить сына. Эдвард побежал, чтобы рассказать о критическом состоянии Джеймса. Через 20 минут прибыли медицинские работники в защитных костюмах и начали обрабатывать территорию».

© Ross McDonnell
Росс МакДонелл: «Удары палками по металлу — единственный звук, который я могу вспомнить из той субботы на улице Грушевского. Этот звук стал подложкой в момент, когда днем я фотографировал баррикады обугленных транспортных средств в центре Киева. На фотографии изображен результат ночных беспорядков. Температура опустилась ниже минус 20 градусов, рассеянный густым дымом зимний свет и брызги пожарных рукавов создали неземную, но невероятную атмосферу, которая надолго останется в моей памяти. Протесты продолжались. Молодые, бесстрашные люди начали приближаться к баррикаде из перевернутых машин и автобусов с тем, чтобы закидать милицию коктейлями Молотова; из-за деревянных щитов и пастельных накидок протестующие казались уязвимыми на фоне металлических щитов и вооруженных сотрудников ОМОНа, которые стояли позади них. Другие протестующие, с почерневшими лицами и усталыми глазами, продолжали работать, укрепляя баррикады новыми шинами. С этой позиции я сделал несколько снимков, но потом нашел кадр в кадре: рамка из окна автобуса, сосульки, милиция вдалеке... и Киев».

© Tomas van Houtryve
Томас ван Хаутрив: «Я сделал этот снимок при помощи камеры, прикрепленной к дрону в рамках собственного арт-проекта Blue Sky Days. В течение прошлого года я путешествовал от одного побережья к другому, создавая портрет нашей страны с помощью беспилотного летательного аппарата. В дополнение к уникальным точкам обзора, которые предлагают новые технологии, арт-проект позволяет мне пойти против того, что я считаю тревожной тенденцией: камеры стали слишком опасны; они используются для наблюдения и убийства, а не в более традиционном смысле в качестве инструмента для портретной съемки и журналистики. Хотим ли мы, чтобы эти роботы сканировали наши лица и номерные знаки подозрительных лиц, или мы все же выступаем за то, чтобы они снимали природную красоту, исторические моменты и немного поэзии, как это делали многие фотографы со времен изобретения камеры? На этой фотографии запечатлены корабли с продовольствием на озере Оровилль, на 70 процентов обмелевшим из-за сильной засухи в Калифорнии».

© Massimo Sestini
Массимо Сентини: «Я провел 12 дней на фрегате «Бергамини», современном корабле ВМС Италии, направленном на спасение человеческих жизней тысяч мигрантов между Африкой и Мальтой. Я действительно хотел рассказать о жизни этих замечательных моряков, которые спасают жизнь отчаянных мигрантов. В один из таких дней, в патруле на борту вертолета, мы пролетели над лодкой с мигрантами. Сотни людей [500, если не больше] махали руками, смотрели на нас и звали на помощь. [Вы можете видеть] их отчаяние и их счастье в спасении. Такое бывает далеко не каждый день».

© Tyler Hicks
Тайлер Хикс: «Я только вернулся в гостиницу после ночных бомбардировок мирных граждан Газы, как услышал взрыв и бросился к окну: развалины небольшой лачуги горели после очередной атаки Израиля. Молодые ребятишки побежали по направлению к соседнему пляжу. Я собрал все свои камеры, и уже надевал бронежилет и шлем, как через 30 секунд после первого взрыва прогремел второй. Ребята были уже мертвы, и неподвижно лежали на песке. Как только я подошел к пляжу, тут же остановился; было слишком рискованно заходить на песок: с точки обзора дрона, в шлеме, бронежилете и с камерами, которые можно было ошибочно принять за оружие, я мог стать мишенью. Я наблюдал за тем, как мужчины побежали помогать детям. Я присоединился к ним, ошибочно полагая, что я в безопасности — толпа могла лишь усугубить ситуацию. Мы прибыли к месту бомбардировки, но нашли безжизненные, искалеченные тела. Те, кто бросился к ним за помощью, были в шоке и смятении. Дети, может быть, четыре фута высотой, одетые в летнюю одежду, убегавшие от взрыва, никак не подходили под описание боевиков ХАМАС».

© Moises Saman
Мойзес Саман: «Я сделал эту фотографию на борту спасательного вертолета несколько часов спустя после крушения другого вертолета в горах Синджар, где тысячи мирных езидов прячутся от Исламского государства».

© Nikita Dudnik
Никита Дудник: «Это был очень жаркий день, что довольно необычно для Сибири летом, поэтому мы с девушкой решили выбраться на городской пляж. Когда мы добрались, погода начала резко портиться, и когда мы оказались уже около воды, вдруг начал дуть штормовой ветер. Думаю, сработало мое шестое чувство и я включил камеру своего телефона чтобы снять как сильно начали раскачиваться деревья. Я действительно не мог и предположить, что будет дальше: вдруг начал падать град. Я не мог понять что происходит, так как по счастливой случайности оказался под металлическим навесом. Когда я пришел в себя, то понял, что ни в коем случае не должен выключать камеру. Когда ветер изменил свое направление и град начал бить прямо по нам, я закончил съемку и мы с девушкой побежали к автомобилю».

© Jerome Sessini
Джером Сессини: «Мы были в Донецке, когда узнали, что рядом упал военный самолет. Чем ближе мы подъезжали, тем очевиднее становилось, что это пассажирский самолет. Прибыв на место трагедии, мы увидели ужасающую картину — дымящийся фрагмент самолета окружали обломки и мертвые тела. Сепаратисты охраняли местность. Я увидел одну женщину среди обломков, и она выглядела так, будто просто уснула. Я сделал всего несколько кадров, мне не хотелось подходить ближе. Ее тело было нетронутым. Она была пристегнута ремнем безопасности, и эта картина выглядела совершенно нереально. На самом деле, это было довольно страшно. Я сделал всего лишь несколько кадров. Я не хотел подходить ближе. Один охранник попросил передать мою карту памяти. Я должен был. Возможно он думал, что попал в кадр. Но когда он уходил, я стоял в центре дороги и блокировал проезд автомобиля. Он отдал мне карту памяти обратно, и даже извинился. Я был с двумя другими фотографами и на обратном пути в машине мы даже не разговаривали. Это была очень тяжелая сцена. Ее трудно принять. Ничто не может подготовить вас к этому. Это одна из самых жестоких сцен, которую я видел».